Конечно, мне этот альбом нравится. Сыгран он очень добротно, драйвово, имеет в себе арийские песни и саунд такой плотный, как в плане инструментальном, так и в вокальном. * для тех, кто не знаком: "Артерия" - проект Сергея Терентьева, ex-гитариста Арии (и Кипелова), большого во всех смыслах человека) *
Я всё-таки не удержалась до выхода официального DVD из Крокуса, заглянула в любительскую запись)) И ведь правда, голос стал как-то прозрачнее, такие Валеро показывает верха (фетиш-фетиш!! ), что так и в контр-тенора недалеко) Операция пошла ему на пользу. Подождем марта официальной записи. Вот только что ж так с Терентьевым-то, позвать поиграть позвали, а тортом именинным не угостили, эх...
Вот эта песня в большом почете у многих рок-исполнителей. Кипеловцы поют её все вместе, включая барабанщика. Мне нравится эта фишка) В Крокусе, год назад:
А это все (кто в теме) давно уже видели, это я наткнулась только сегодня, потому пусть будет, занятное видео) Саундчек, высокие кипеловские распевки, "конфетки-бараночки" в гримерке под ф-но, в общем —
Питер Брейгель (старший) "Голландский пейзаж с падающим Икаром" ("Падение Икара") 1555-1558
«В МУЗЕЕ ИЗОБРАЗИТЕЛЬНЫХ ИСКУССТВ»
На страданья у них был наметанный глаз. Старые мастера, как точно они замечали, Где у человека болит, как это в нас, Когда кто-то ест, отворяет окно или бродит в печали, Как рядом со старцами, которые почтительно ждут Божественного рождения, всегда есть дети, Которые ничего не ждут, а строгают коньками пруд У самой опушки,— художники эти Знали — страшные муки идут своим чередом В каком-нибудь закоулке, а рядом Собаки ведут свою собачью жизнь, повсюду содом, А лошадь истязателя спокойно трется о дерево ладом.
В «Икаре» Брейгеля, в гибельный миг, Все равнодушны, пахарь — словно незрячий: Наверно, он слышал всплеск и отчаянный крик, Но для него это не было смертельною неудачей,— Под солнцем белели ноги, уходя в зеленое лоно Воды, а изящный корабль, с которого не могли Не видеть, как мальчик падает с небосклона, Был занят плаваньем, все дальше уплывал от земли...
55 словРассказы, длина которых не превышает 55 слов.
Джейн Орвис "Окно"
С тех пор, как Риту жестоко убили, Картер сидит у окна. Никакого телевизора, чтения, переписки. Его жизнь - то, что видно через занавески. Ему плевать, кто приносит еду, платит по счетам, он не покидает комнаты. Его жизнь - пробегающие физкультурники, смена времен года, проезжающие автомобили, призрак Риты. Картер не понимает, что в обитых войлоком палатах нет окон. -------------------------------------------------------------
Лариса Керкленд "Предложение"
Звездная ночь. Самое подходящее время. Ужин при свечах. Уютный итальянский ресторанчик. Маленькое черное платье. Роскошные волосы, блестящие глаза, серебристый смех. Вместе уже два года. Чудесное время! Настоящая любовь, лучший друг, больше никого. Шампанского! Предлагаю руку и сердце. На одно колено. Люди смотрят? Ну и пусть! Прекрасное бриллиантовое кольцо. Румянец на щеках, очаровательная улыбка. Как, нет?! -------------------------------------------------------------
Чарльз Энрайт "Призрак"
Как только это случилось, я поспешил домой, чтобы сообщить жене печальное известие. Но она, похоже, совсем меня не слушала. Она вообще меня не замечала. Она посмотрела прямо сквозь меня и налила себе выпить. Включила телевизор. В этот момент раздался телефонный звоно. Она подошла и взяла трубку. Я увидел, как сморщилось её лицо. Она горько заплакала. -------------------------------------------------------------
Эндрю Э. Хант "Благодарность"
Шерстяное одеяло, что ему недавно дали в благотворительном фонде, удобно обнимало его плечи, а ботинки, которые он сегодня нашел в мусорном баке, абсолютно не жали. Уличные огни так приятно согревали душу после всей этой холодящей темноты... Изгиб скамьи в парке казался таким знакомым его натруженной старой спине. "Спасибо тебе, Господи, - подумал он, - жизнь просто восхитительна!" -------------------------------------------------------------
Брайан Ньюэлл "Чего хочет дьявол"
Два мальчика стояли и смотрели, как сатана медленно уходит прочь. Блеск его гипнотических глаз все еще туманил их головы. - Слушай, чего он от тебя хотел? - Мою душу. А от тебя? - Монетку для телефона-автомата. Ему срочно надо было позвонить. - Хочешь, пойдём поедим? -Хочу, но у меня теперь совсем нет денег. - Ничего страшного. У меня полно. -------------------------------------------------------------
Алан Е. Майер "Невезение"
Я проснулся от жестокой боли во всем теле. Я открыл глаза и увидел медсестру, стоящую у моей койки. - Мистер Фуджима, - сказала она, - вам повезло, вам удалось выжить после бомбардировки Хиросимы два дня назад. Но теперь вы в госпитале, вам больше ничего не угрожает. Чуть живой от слабости, я спросил: - Где я? - В Нагасаки, - ответила она. -------------------------------------------------------------
Джей Рип "Судьба"
Был только один выход, ибо наши жизни сплелись в слишком запутанный узел гнева и блаженства, чтобы решить все как-нибудь иначе. Доверимся жребию: орел - и мы поженимся, решка - и мы расстанемся навсегда. Монетка была подброшена. Она звякнула, завертелась и остановилась. Орел. Мы уставились на нее с недоумением. Затем, в один голос, мы сказали: "Может, еще разок?" -------------------------------------------------------------
Роберт Томпкинс "В поисках Правды"
Наконец в этой глухой, уединенной деревушке его поиски закончились. В ветхой избушке у огня сидела Правда. Он никогда не видел более старой и уродливой женщины. - Вы - Правда? Старая, сморщенная карга торжественно кивнула. - Скажите же, что я должен сообщить миру? Какую весть передать? Старуха плюнула в огонь и ответила: - Скажи им, что я молода и красива! -------------------------------------------------------------
Август Салеми "Современная медицина"
Ослепительный свет фар, оглушающий скрежет, пронзительная боль, абсолютная боль, затем теплый, манящий, чистый голубой свет. Джон почувствовал себя удивительно счастливым, молодым, свободным, он двинулся по направлению к лучистому сиянию. Боль и темнота медленно вернулись. Джон медленно, с трудом открыл опухшие глаза. Бинты, какие-то трубки, гипс. Обеих ног как не бывало. Заплаканная жена. - Тебя спасли, дорогой!
Я просто оставлю это здесь. Как пишет bydda_krishna, это "слушать и чувствовать, чувствовать и читать, читать и..."
(Голос Запредельного)– Мгновенье внутренней свободы, когда разум раскрепощен и вселенная – как на ладони, и душа – пьяная и помраченная может странствовать в поисках наставников и друзей.
Кто-то листья в саду подметает собирает их в кипы, в огромные кучи и, облокачиваясь на старые грабли, сжигает все без остатка. Аромат до окрестного леса доходит, где прячутся дети и чувствуют запах, которому суждено стать ностальгией через несколько лет.
Волк живущий в пещере пригласил меня выпить своей ледяной Воды Не расплескивать и не мыться но оставить солнце и познать знойную сухую пустыню и бесчувственных людей играющих там.
И — песня. Кипелов с некоторых пор отказался её исполнять, говорит, несчастливая она, да и публика не понимает всей драматургии (подробнее: взгляды и убеждения).
«Это история о двух молодых любовниках, путешествующих по Югославии. Он - интеллектуал и сноб. Он - человек искусства, страстный поклонник культуры. Единственное, что связывает их от разрыва, страсть и потрясающий секс. Разругавшийся в очередной раз, и в очередной раз примирившись ненадолго, они отправляются посмотреть на захолустную церквушку, с какими-то кому-то интересными росписями. А встречаются с...
Это история о двух врагах-любовниках. О двух близнецах. О городах Пополак и Подуево. Приходит срок и жители двух городов, объединяются в чудовищных великанов-гомункулов. Горожанин к горожанину. Канат стягивает их тела. Человеческие фигуры удивительно повторяют, умножают, увеличивают рельеф могучего гигантского тела. "Щеки из человеческих тел; глубокие глазные впадины, из которых глядели человеческие головы, образующие глазное яблоко; широкий нос и рот, то открывавшийся, то закрывавшийся — мышцы, расположенные в челюсти, сжимались и разжимались. И из этого рта, зубы которого были сделаны из обритых детских голов, гремела какая-то идиотская песенка".
Это невероятно красивый, поэтический, образный рассказ. Настоящая живопись, только в прозе. Велик соблазн поговорить о подтекстах рассказ "Холмы, города". Мол человек - лишь малая частичка, винтик, в городе, государстве, но...
Но совершенно не хочется уходить в эту банальность. "Холмы, города" Баркера это прекрасное, чарующее, чудовищное полотно, которым хочется просто наслаждаться. Взирать, замирая от кошмарного экстаза. С чувством, с которым смотришь на знаменитый триптих Босха. И когда Баркер доводит до кипения градус абсурда и восхищения, хочется вместе с одним из героев рассказа броситься вслед за гигантом. "Быть с ним, служить ему или умереть вместе с ним, — все это было лучше, чем жить без него. [...] но ему было все равно. Он уже забыл и о нем, и о любви, и о сексе, и о своей жизни"».
Знаю, многих он раздражает до мигрени. А мне нравится, под некоторые настроения — особенно, и всё же это весомая часть моего тинейджерства. Ностальгия. У группы "Кипелов" всего два альбома за 10 лет существования после раскола Арии (не считая самого первого, записанного с Мавриком), а вечером захотелось посмотреть что-то из концертов — всюду сплошной камрип, но всё же кое-что нашла.
Концерт в Зеленом Театре — один из последних концертов "старой" Арии, 1 июня 2002 г. (или здесь в более высоком качестве). Офигенный концерт с симфоническим оркестром, из недостатков только урезанные песни, но другой версии нет.
Концерт с Виктором Смольским (RAGE). Это Москва, более жесткий саунд, всеобщий кайф, драйв и трэшугар. Настоящий хэви. Москва "2005 (ДС «Лужники»)
«Сад радостей земных» Композиция создана на основе нот, изображённых на триптихе Иеронима Босха «Сад радостей земных», и вышла на диске ансамбля «The shape of medieval music to come» (2003)
Человечки такие странные...Человечки такие странные — С утра принимают ванную, Бреются или красятся И по дорожке колбасятся. Бреются или красятся И по дорожке колбасятся, Слова повторяя бранные, Мечтая зачем-то накваситься.
И на лицах — радость или горе, Все поют в неистовом миноре, И на лицах — суша или море, Но нет рядом никого.
Человечки — они как овечки: За спасение ставят свечки, А на ближнего смотрят волком, Так что свечки почти без толку. А на ближнего смотрят волком, Так что свечки почти без толку — Горят все подряд втихаря И плавятся втихомолку.
Человечки такие разные — Яблочные и колбасные, Чистенькие и грязные, Хорошенькие и так себе. Чистенькие и измазанные, Хорошенькие и так себе, Увечные и беспечные — Думают, что они вечные,
А на поверку — подложат фанерку И вниз под горку на попе, А смерть — внизу на гоп-стопе.
Тени не гасят солнца. Волнениями процесс не выиграешь. «Кто процесс допускает, тот его проигрывает».
Кто еще так тонко, как Кафка, умел препарировать сон, явь, экзистенциальный кошмар. Вот его знаменитый «Процесс».
«Ни о чем не подозревавшего, безвинного человека однажды утром задерживают в его собственной квартире и принуждают исполнить множество нелепых канцелярских формальностей; его допрашивают, запугивают, то освобождают, то вызывают вновь. Похоже, какое-то незримое, устрашающее секретное ведомство замешано в этом мучительном процессе, который начинается со вздора и с забавы, но постепенно становится все серьезнее, заполняя и иссушая целую жизнь. Ибо речь здесь не о том или ином отдельном прегрешении, из-за которого обвиняемый оказался перед судом, а об извечной греховности всякой жизни, что искупить невозможно...»
И фильм, снятый Орсоном Уэллсом по этому роману. Есть и другая киноверсия, вот тут они сравниваются, но взгляд Уэллса через игру Энтони Перкинса, громаду обстановки, то-самое-адажио, ракурс камеры — именно такой — для меня точнее, пронзительнее, атмосфернее, просто — ближе.
«Главная тема творчества писателя Кафки — огромный, зловещий и непонятный мир, наваливающийся на плечи маленького человека, который к этому совершенно не готов. Здесь австриец выступает наследником Достоевского. Главный герой Кафки — обычно служащий небольшой компании живёт тихой жизнью и страшно одинок. Неожиданно он сталкивается с необъяснимыми и шокирующими событиями, повлиять на ход которых он не в силах. Его вовлекают в какой-то дьявольский круговорот, под подозрением все вокруг: друзья, полиция, загадочная власть. Последнюю у Кафки олицетворяет Замок — символ абсолютного могущества и непроницаемости. Из Замка приходят указания для всех, но оттуда никто не возвращается. Эта невидимая рука правителя, карающая и организующая, касается всего, присутствует везде. В произведениях Кафки, как и в этом фильме, чувствуется подспудное непонятное движение, окружающие предметы кажутся ненастоящими, дома — картонными, а люди — марионетками.