пусто на душе.
Смерть не отвечает.
Рыцарь: Эта пустота зеркалом стоит перед моим лицом. В
нём я вижу себя, и сердце во мне переворачивается от омерзенья и
страха.
Смерть не отвечает.
нём я вижу себя, и сердце во мне переворачивается от омерзенья и
страха.
Смерть не отвечает.
Рыцарь: Безразличие моё к людям отделило меня от их среды.
Я живу в мире призраков. Я в плену своих фантазий и снов.
Я живу в мире призраков. Я в плену своих фантазий и снов.
Смерть: Умирать, однако, не хочешь.
Рыцарь: Нет, хочу.
Смерть: Чего же ты ждешь?
Рыцарь: Я хочу знания.
Смерть: Гарантий захотел?
Рыцарь: Назови как угодно. Отчего бог так жестоко непостижим
нашим чувствам? Отчего надо ему скрываться за дымкой невнятных посулов
и невидимых чудес?
нашим чувствам? Отчего надо ему скрываться за дымкой невнятных посулов
и невидимых чудес?
Смерть не отвечает.
Рыцарь: Как поверить верующим, когда и себе-то не веришь?
Что будет с нами, с теми, кто хочет верить, но не может? И что будет
с теми, кто и не хочет и не умеет веровать?
Что будет с нами, с теми, кто хочет верить, но не может? И что будет
с теми, кто и не хочет и не умеет веровать?
Рыцарь умолкает и ждет ответа, но никто не говорит, никто не
отвечает. Совершенное молчание.
отвечает. Совершенное молчание.
Рыцарь: Отчего я не в силах убить в себе бога? Отчего
он больно, унизительно продолжает жить во мне, хоть я его кляну,
хочу вырвать его из своего сердца? Отчего вопреки всем вероятиям
он издевательски существует и я не могу от него избавиться? Ты меня
слышишь?
он больно, унизительно продолжает жить во мне, хоть я его кляну,
хочу вырвать его из своего сердца? Отчего вопреки всем вероятиям
он издевательски существует и я не могу от него избавиться? Ты меня
слышишь?
Смерть: Да, я слышу тебя.
Рыцарь: Я хочу знания, — не веры, не допущения, но знания.
Я хочу, чтобы бог протянул мне свою руку, открыл мне своё лицо,
заговорил со мною.
Я хочу, чтобы бог протянул мне свою руку, открыл мне своё лицо,
заговорил со мною.
Смерть: Но он молчит.
Рыцарь: Я взываю к нему во тьме, но часто мне кажется,
будто там и нет никого.
будто там и нет никого.
Смерть: Возможно, там никого и нет.
Рыцарь: Но тогда вся наша жизнь — один бессмысленный ужас.
Нельзя жить перед лицом смерти, сознавая, что всё на свете — ничто
Смерть: Большинство живет, не задумываясь ни о смерти,
ни о бренности существования.
Нельзя жить перед лицом смерти, сознавая, что всё на свете — ничто
Смерть: Большинство живет, не задумываясь ни о смерти,
ни о бренности существования.
Рыцарь: Но в один прекрасный день им придется дойти до
края и заглянуть во тьму.
края и заглянуть во тьму.
Смерть: О, в тот день...
Рыцарь: Мы создаем образ собственного страха, и кумир
этот мы нарекаем богом.
этот мы нарекаем богом.
Ингмар Бергман
Седьмая печать